Сегодня своими историями делится Булгучев Мурат Хамзатович – доктор экономических наук, профессор, декан экономического факультета Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Ингушский государственный университет", член Союза писателей Республики Ингушетия.
Отчисление из альма-матер
Как-то к Яхье, декану экономического факультета классического университета, пришла студентка последнего курса обучения и стала возмущаться тем, что, мол, она незаслуженно внесена в список отчисляемых лиц за академические задолженности. Все её объяснения сводились к тому, что она обучается заочно, до конца учёбы осталось два месяца, задолженности образовались из-за недавнего замужества, лечения в больнице и так далее в том же духе.
На вопрос декана: почему она своевременно не отрегулировала свой вопрос вместе с методистом, представив соответствующие документы, девушка ответила, что все её однокурсники знают о том, что у неё была недавно свадьба, многие принимали в ней участие, приходила даже мать методистки. То есть не только однокурсники, но и деканат в курсе о прошедшей её свадьбе. Правда, не все знали, что студентка была похищена, сама она до окончания учёбы не собиралась выходить замуж. Была ли между женихом и невестой предварительная договорённость о союзе, тоже никто не узнал. Да и неважно это было декану: учиться и жениться у него ассоциировались с разными понятиями.
Шеф факультета выслушал объяснения бывшей студентки, сделав озабоченный вид, будто сожалеет, что у девушки возникла проблема. Но установленный порядок нарушать не стал. Попытался объяснить, что продолжение её учёбы возможно лишь спустя год в течение ближайших пяти лет после отчисления.
Заключение декана девушке не понравилось, поэтому ещё не единожды повторила почти слово в слово информацию о причинах возникновения у неё проблемы, уподобившись герою фильма Гайдая «Ирония судьбы, или С лёгким паром», в котором главный герой без разбора всем твердил: «Каждый год тридцать первого декабря мы с друзьями ходим в баню».
Тут возмущённый декан спросил:
– А нельзя ли было попросить у жениха, чтобы тот подождал со свадьбой, хотя бы пару месяцев?
Девушка, убедившись, что возникшая у неё проблема с учёбой решается не в её пользу, развернулась и при выходе сказала:
– Дой оаша сабар [ Дой оаша сабар? (инг.) – Вы (мужчины) даёте подождать?]?
Яхью охватила досада. Он вспомнил ингушскую пословицу: сказанное – серебро, не сказанное – золото. Зачем ему, декану факультета, надо было спрашивать девушку про её жениха, несвоевременно, по его мнению, сыгранной свадьбе и т. п.? Объяснил бы ситуацию «чиновничьим языком», и делу конец – мелькнуло в голове после услышанной реплики.
Глупцы «обманулись»
Много встречается сейчас в информационных сетях, на дорогах неэтичных людей. От них можно ожидать непредсказуемое слово или действие. Они могут, делая через слово ошибку, «блистать знаниями» высшей материи, поучая кого угодно, даже академика. Какое-нибудь возражение знатока, специалиста, имама, старейшины встречают невежественно собственным низким умозаключением.
Ясным майским днём после обеденного перерыва передвигаюсь по трассе Баку-Ростов в районе Аби-Гув, что в городе Назрани Республики Ингушетия. Еду по установленным правилам – шестьдесят километров в час. Навстречу коптит гружёный КамАЗ. За ним и за мной движутся потоки транспортных средств. В этот момент между моей машиной и грузовиком пытается протиснуться Приора. Водитель, видимо, подумал, что прижмусь вправо, но этого делать я не стал, советую так поступать и всем, если, конечно, не видны маячки или не слышна сирена. Двигаюсь дальше.
Оказавшись между мною и КамАЗом, водитель легковушки, не желая контакта с огромным тягачом, притёрся в мою сторону и сломал стойку зеркала заднего видения моей машины. Отпускать нарушителя я не собирался. Оценив обстановку, водитель остановился, вышел из салона с двумя, как и он, молодыми людьми лет под тридцать каждому. Стали объяснять, что, мол, торопятся на похороны. По их подозрительным лицам определил себе, что они несут полную чушь, поэтому не стал даже слушать, начав не только стыдить общими фразами, но и в лицо ругать.
Парни старались внимательней разглядеть меня, думая, что перед ними стоит какой-то большой чиновник и, скорее всего, из силовых структур. Постепенно стали меньше глупостей выдавать. А когда увидели остановившегося рядом со мной офицера полиции, с которым был знаком, то в унисон загалдели, что готовы восстановить ущерб в течение пятнадцати минут. Но уложились за тридцать пять.
После завершения инцидента то ли от моей профессорской морали, то ли, узнав, что я не полицейский, тем более не прокурор, их лица заметно окаменели, но ничего не высказали, видимо, из-за возрастной разницы – как-никак соблюдает ингушская молодёжь общепринятый ингушский этикет.
Празднование Дня джигита
Придя на работу к началу занятий, подойдя ближе к своему служебному кабинету, декан факультета услышал в соседней аудитории разговор. Открыл дверь и увидел, что там присутствуют одни девушки. Задумался, какое бы им сделать замечание или выдать какое-то «ценное указание»? Спустя минуту спросил: «Где ваши джигиты? Что, решили с утра праздновать День джигита? Кто староста?» Встаёт одна из них и, волнуясь, отвечает: «Я староста курса». И тут же добавляет: «Мурат Хамзатович, до начала занятий осталось 12 минут. Сегодня в Ингушетии празднуют День джигита, но джигитов ещё нет. Но они будут».
Шеф кивнул головой и пошёл к себе, думая, – богатый всё же русский язык.
Государственный экзамен
Будучи главным экономистом совхоза и не освобождённым секретарём партийной организации, Яхью в самый разгар лета поставили заведовать зерновым током. Времени у него хватало лишь на сносный сон, когда в то время в связи с окончанием института ему необходимо было подготовить и защитить выпускную квалификационную работу.
Он детально проанализировал всё и решил, что другого выхода у него нет, кроме как отложить защиту на следующий год. Это в лучшем случае, так как никто не мог ему гарантировать, что следующее лето будет для него свободнее.
В самый разгар уборочной страды одна за другой на ток стали заезжать автомашины, гружённые до предела зерном, которые круглосуточно очищали, перелопачивали и отправляли на элеваторы.
По учебному расписанию день защиты Яхье выдался весьма напряжённый, заставляя всё время думать. Он с раннего утра начал отгружать зерно, так как хлебоприёмные пункты находились на приличном расстоянии, включая территорию ныне отдельной от Ингушетии Чечни. И к одиннадцати часам успел загрузить очищенным зерном почти все подручные транспортные средства и отправить в пункты назначения с оформлением соответствующих сопроводительных документов.
Вдруг он вспомнил, что по новым правилам вместо защиты выпускной квалификационной работы он может сдать дополнительный итоговый государственный экзамен. Возникла идея – оставить незадействованным один из грузовиков. Подозвал к себе его водителя и распорядился, чтобы тот отвёз его во Владикавказ. Спустя час они были у ворот альма-матер.
Когда Яхья заходил на экзамен государственная экзаменационная комиссия (ГЭК) завершала свою работу: в аудитории оставалось два студента. Секретарь комиссии сделала замечание по поводу опоздания, затем велела взять экзаменационный билет и назвать номер. Потратив отведённое время на подготовку, соискатель квалификации «экономист» сел напротив комиссии, готовый к испытанию. Профессорско-преподавательский состав перед собой ему казался настолько серьёзным, что даже глянуть в их сторону не решался.
Заканчивая помимо экзаменационного билета ответы на дополнительные вопросы, он вдруг услышал заветные слова председателя ГЭК, который обратился к членам комиссии с предложением задать выпускнику ещё вопрос и отпустить, а самим заняться подведением итогов по всей группе. Тут сидящий напротив Яхье доцент задал ему вопрос: «Как называется интервал между разрядами?» Соискатель был в раздумьях, напряжённо думая о своей работе. Поэтому поторапливая себя, как-то похоже на фамильярность, ответил: «Это сейчас будет видно». Все члены комиссии, начиная от доцента, задавшего вопрос, до секретаря, заполнявшей протоколы за отдельным столом, дружно рассмеялись. Новоиспечённый специалист впал в сомнения, подумав, что выше отметки «удовлетворительно» ему здесь не видать. Априори другого результата он и не ждал. Яхья не был отличником: за всю учёбу он получил всего шесть семестровых пятёрок, но по ведущим дисциплинам. Никакого шуточного настроя в отношении ГЭК у него не было и в помине. Просто вырвались те слова от чрезмерного волнения: как говорится, каждая минута на вес золота.
Его ответ заключался в слове «шаг».
Какое удивление было на его лице, когда после подведения итогов в группе были выставлены две оценки «отлично», одна из которых прозвучала после его фамилии.
Понравилась история? – Делитесь (кнопочки наверху).
Знаете истории посмешнее? – Присылайте (условия здесь).